ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ

Друкуємо лист у редакцію, підписаний ініціалами А.Б. і вміщений у «Подолянині» №289 від 20 вересня 1911 року. Базарна площа – це нині майдан Відродження. На місці технічного училища тепер розміщено головний корпус національного університету, а комерційного – коледж будівництва, архітектури та дизайну. Дівчата вчилися в Маріїнській гімназії (нині восьма школа), а хлопці-гімназисти – в Старому місті (тепер історичний факультет національного університету).

Милостивый государь, господин редактор!

Прошу, если найдете воз­можным, напечатать мое письмо в редактируемой Вами газете.

На Базарной площади в доме Эмовича помещается казённая винная лавка №5, возле которой, ежедневно с утра до позд­него вечера, приходится наблюдать, как здесь же на пороге лавки, или на мощенном тротуаре и в подворотне двора, кучи сидящих мужчин и женщин распивают водку и ведут соответствующие выпивке, не слишком ли­тературные, разговоры, а за частью и просто ругательства. Между тем, в виду располо­женных в этом районе училищ – технического, коммерческого и прохода к гимназиям – масса учащихся детей должна проходить по этому месту и созерцать и слышать эти не весьма лест­ные, в воспитательном отношении, картины и эпитеты, да кроме того, приходилось наблюдать и такие картины: вышедшие из лавки поклонники Бахуса, горя нетерпением скорее удовлетворить свою страсть, тут же, стоя на пороге лавки, выбивают ладонью пробки с бутылок и эти пробки с брызгами водки летят прямо в лицо проходящим по тротуарам, обдавая их прият­ным душем. Конечно, взрослые могут против этого протестовать, но что могут на это сказать 10-12-летние крошки!?..

Подобного явления, почему-то, не приходилось наблюдать в других городах, а наоборот, всег­да возле казенных лавок находится городовой и следит за порядком, удаляя от лавок распивочную. Казалось бы, и в Каменце можно было учредить это, хотя бы в таком пункте, как ука­зан­ный выше, дабы дать возможность детям свободно проходить по тротуарам, а не лезть в грязь, обходя пьяные оргии, расположенные по тротуару.

Кажется, согласно изданным на этот счёт распоряжениям, распивать водку можно только на известном расстоянии от казенной лавки; это раньше и соблюдалось, а теперь почему-то на это никто не обращает внимания, и казенная винная лавка уподобляется трактиру, мимо которого нельзя пройти, не за­тыкая ушей. Следовало бы на это полицейским властям, или кому следует, обратить свое внимание.

Во дворе того же дома Эмо­вича, должно быть в виду отсутствия хозяев и дворника, существует полнейший антиса­ни­тарный хаос, а между тем во дворе находятся пять больших квартир с пол-сотней жильцов, которым надо чем-нибудь ды­шать. Так, например, в 3-4 шагах от двух квартир, прямо перед окнами, находится помойная яма, которая, к сожалению, очень редко чистится; мусорный же ящик не очищается иногда по целому месяцу, издавая порядочное зловоние от гниения. Не говоря уже про отхожее место, которое, к прискорбию, разделяется только одной стенкой от жилого помещения, там творится что-то невозможное, оно почему-то никогда не дезинфицируется и даже не убирается содержимое на полу, так что иногда даже ступить ногой нельзя. Следовало бы когда-нибудь заглянуть полицейско-санитарному надзору в этот двор, и он воочию бы убедился в чистоплотности его.

Но самое главное, это следовало бы раз навсегда воспретить стирку белья у колодцев, где берется питьевая вода; ведь это очевидная зараза, так как не­однократно наблюдалось у колодца во дворе того же Эмовича, как прислуга, стирая белье, кладет его на сруб колодца, и стоки с белья, а также брызги от выби­ваемого вальками белья попадают в колодец, заражая этим воду, которою пользуются не только живущие во дворе, но и ближайшие соседи. После этого неудивительно, что почти сплошь живущие в этом дворе страдают гастрическими заболеваниями. Не лишнее бы также было обязать владельца колодца привязать к цепи постоянное ведро (это ведь стоит 40-50 копеек), по образцу городских колодцев, чем бы было избегнуто загрязнение питьевой воды помой­ными ведрами (что часто делается прислугой), а также разной грязной посудой, которой часто евреи с базара берут из колодца воду для делания окрашенной сладкой воды и квасу.