БАБШИН, 1845 РІК. ПОВІНЬ НА ДНІСТРІ

У газеті за 19 липня 2019 року ми розповіли про будів­ництво кам’яної Михайлівської церкви в Бабшині. 17 жовтня 1842 року (за старим стилем) прохання про це до архієпис­копа Подільського й Брацлавського Арсенія подав поміщик Бабшина Петро Флоріанович Градовський. Сьогодні ж детально, теж на основі документів фонду 315 «Подільська державна консисторія» Державного архіву Хмельницької області, розкажемо про один повчальний епізод 1845 року, пов’язаний із будівництвом церкви в Бабшині.

ЛИСТ ДО АРХІЄПИСКОПА

Почнемо з прохання до архієпископа Подільського й Брац­лавського Арсенія (Москвіна), яке 11 серпня 1845 року (за старим стилем) підписали пара­фіяльний священник Василь Томашевський, стихарний дячок Іван Томашевський (очевидно, що його син) та парафіяни при­дністровського села.
Зробимо необхідні пояснення до листа. Прізвище поручика Кіріповського відправниками лис­та було неправильно почуто, бо насправді це був Антон Антонович Керсновський. Соцький у дореволюційній Росії, зокрема й Україні, – це нижчий поліцейський служитель у селі, якого обирали на сільській сходці.
Стихар – це богослужебне убрання православних священно- і церковнослужителів. Розрізняються стихарі диякона (і церковнослужителя), священ­ника і архієрея. Стихар диякона (і церковнослужителя) – довгий одяг із широкими рукавами, з розрізами від пахв до низу, скріп­леними гудзиками. Стихар одягається дияконом поверх підрясника. Стихар символізує одяг спасіння, його шиють із матерії світлого кольору. Орієнтовно до 1880-х років у Російській православній церкві існувала посада стихарних дячків. Це дяки, яких під час спеціальної церемонії (на літургії) єпископ одягав у стихар. Стихарний дячок отримував грамоту і призначення на служіння до конкретної церкви.
А тепер сам лист на чотирьох аркушах:
«Его высокопреосвященству, высокопреосвященнейшему Арсению, архиепископу Подольскому и Брацлавскому и первой степени святой Анны кавалеруКаменецкого уезда села Бабшина священно-, церковнослужителей и прихожан
Покорнейшее прошение.
30-го числа истекшего июля месяца на реке Днестре, протекающей чрез село Бабшин, унесено из австрийского владения елового дерева, принадлежащего разным лицам, весьма большое количество, где жители означенного селения, крестьяне, усердствуя помочь предположенной построиться новой каменной церкви, принялись со всевозможным старанием вытащить несколько десятков брёвен; и в ту же минуту жертвовали 20 штук, стоящие около пятидесяти рублей серебром; австрийские же жите­ли евреи Лейба Рогойнц-Байтар, Сруль Меер Готфрид, Янкель Гонтфилд, видя явную для себя прибыль, согласились с евреями местечка Жванца – Тойлером Купером и прочими – до десяти человек, хотя оные вовсе им не принадлежат, ибо как сами жители евреи местечка Жванца утверждают, что это не их, а только, пользуясь случаем, же­лают увеличить своё имение, напав на село Бабшин, отнять всё, и обратить в свою пользу: в числе которого и жертвованный на церковь не только пойманный прописанного числа, но даже по несколько лет хранившийся у жителей, остальное число леса, хранящегося на церковном грунте, несколько раз делали нападение, с помощью рассыльной команды, командированной земскою полицией, и начальника третьей дистанции первого отдела десятого округа путей сообщения и публичных зданий корпуса инженеров поручиком Кириповским, на дом священника, и самоправно, без дозволения духовного начальст­ва, делали обыск, изрыв заступа­-ми всю ограду около дома, даже дерзнулись было разрушить могилы мёртвых на кладбище и около церкви, но сотский не допустив их осквернить мест священника, стараются отнять в свою пользу, угрожая, что они внесут жалобу земскому исправнику, который не откажет дать им законную защиту, и успеют в своём намерении, для того прибегаем под защиту и покровительство, припав к стопам Вашего вы­сокопреосвященства, со слезами просим оградить нас на сей предмет законом, дабы неверные не могли пользоваться церковным имуществом, а возвратили по принадлежности церкви, и мы не остались лживы пред Всевышним в данных обетах; о чём не оставил явить свою милостивейшую архипастырскую резолюцию.
Приходской священник Василий Томашевский,Стихарный дьячок Иван Васи­лье­вич Томашевский, Прихожане:
Пётр Михеевич, Петр Ильев,
Иосиф Цыгановский,
Григорий Банар,
Демьян Семёнович Банар,
Павло Цыгановский,
Василь Гомтак,
Иван Цыгановский,
Николай Цыгановский,
Михаил Мудрый,
Михаил Худикевич,
Яков Спивак,
Даниил Мельник.
За неграмотных расписался стихарный дьячок Иван Томашевский.
11 августа 1845 года
Село Бабшин».

ЛИСТ АРХІЄПИСКОПА

Архієпископ Арсеній 17 серпня 1845 року звернувся, у свою чергу, до подільського віцегубернатора Володимира Пфелера (згідно з новим правописом, компонент «віце» вже не вимагає дефіса). Статський радник, а потім дійсний статський радник Володимир Пилипович Пфе­лер виконував ці обов’язки з 28 грудня 1843 року до 3 березня 1856 ро­ку, а з 23 листопада 1856 року до 3 квітня 1860 року був подільським губернатором.
Зауважимо, що архієпископ помилився: замість містечка Жванець вказав на містечко Жванчик. А тепер наведемо послання архієпископа:
«Ваше превосходительство, милостивый государь.
Каменецкого уезда села Бабшина священно- и церковнослужители и прихожане поданным ко мне прошением изъяснили, что по случаю наводнения реки Днестра несло по оной множество дерева из австрийского владения, где жители означенного села Бабшина вытащили с опасностью для жизни несколько десятков брёвен, стоящих до 50 рублей серебром; и как это дерево не принадлежит российс­ким жителям, то они пожертвовали на постройку церкви в селе Бабшине; но евреи Лейба Рогойнц Байтар, Сруль Меер Готфрид, Янкель Гонтфилд, назвав себя австрийскими жителями и желая воспользоваться деревом, пригласили евреев местечка Жванчика Тойлера Купера и прочих, до десяти человек, напав на жителей села Бабшина, отнять не только вытащенное ныне из реки дерево, но и за несколько лет хранившееся как у жителей, так и на церковной земле, кроме же они нападали несколько раз с помощью рассыльной команды, командированной земскою полицией и начальником третьей дистанции первого отдела округа путей сообщения корпуса инженеров поручиком Кириповским, на дом священника, изрыто всю ограду около дома и, наконец, дерзнули было разрушить могилы мертвых на кладбище и около церкви, но не допущены сотским, просит оградить их от таковых нападений с возвращением неправильно забранного дерева в пользу искомой строиться новой каменной церкви.
Доводя о сём до сведения Ва­шего превосходительства, покорнейше прошу Вас, милостивый государь, учинить о сём со стороны своей зависящее распоряжение и о последующем меня уведомить.
С истинным почтением и совершенною преданностью имею честь быть Вашего превосходительства.
№11336 Августа 17 1845 годаЕго превосходительству господину исправляющему должность начальника губернии, вице-губернатору и кавалеру Пфелеру».

ВІДПОВІДЬ ПФЕЛЕРА

Через місяць, 15 вересня 1845 року, Володимир Пфелер дав відповідь архієпископові Арсенію:
«Министерство внутренних дел Исправляющего должность воен­ного губернатора города Каменца и Подольского гражданского губернатора канцелярия.
По распорядительной части.
15 сентября 1845 года.
№28384.
Каменец-Подольский Ваше высокопреосвященство, милостивый государь и архипастырь.
До получения отношения Ва­шего высокопреосвященства от 17 августа сего года №11336, ко мне поступили жалобы галицийс­ких и здешних евреев о захваченном прибережными днестровскими жителями унесенного Днестром их леса. По этим жалобам я предпи­-сал Каменецкому земскому исп­равнику сделать обиженным за­конное удовлетворение.
Препроводив к нему для сов­местного рассмотрения список с полученного отношения Вашего преосвященства по этому же предмету, я о последующем буду иметь честь уведомить Ваше высокопреосвященство.
С истинным почтением и совершенною преданностью имею честь быть Вашего высокопреосвященства покорнейший слуга Владимир Пфелер».

ЛИСТ РАДИЩЕВА

Ще через два місяці, 16 лис­топада 1845 року, остаточну відповідь архієпископові Арсенію дав подільський губернатор Афа­насій Радищев. Генерал-майор Афанасій Олександро­вич Радищев був наймолод­шим сином російського письменника Олександра Радищева, автора знаменитої «Подорожі з Петербурга до Москви». Афанасій Радищев виконував обо­в’язки начальника Подільсь­кої губернії з 3 травня 1842 року до 17 листопада 1846 року. Восени 1846 року, під кінець подільської кар’єри, він приймав у Кам’янці-Подільському Тараса Шевченка.
«Министерство внутренних дел Исправляющего должность воен­ного губернатора города Каменца и Подольского гражданского губернатора канцелярия.
По распорядительной части.
16 ноября 1845 года.
№36826.
Каменец-Подольский Ваше высокопреосвященство, милостивый государь и архипастырь.
В дополнение отношения исп­равляющего мою должность от 15 сентября сего года №28384 имею честь препроводить при сём к Вашему высокопреосвященству копию с рапорта Каменецкого земского исправника от 10 сего ноября №1754 о захваченном прибереж­ными днестровскими жителями унесенного Днестром леса галицийских и здешних торговцев.
С истинным почтением и совершенною преданностью имею честь быть Вашего высокопреосвященства покорнейший слуга Афанасий Радищев».

РАПОРТ ЗЕМСЬКОГО СПРАВНИКА

У документах консисторії збережено копію рапорту Ка­м’янецького земського справ­ника від 10 листопада 1845 року до начальника губернії. Він де­-що інакше подає прізвища євреїв. Цей рапорт ставить крапку в суперечці про деревину:
«Копия с рапорта Каменецкого земского исправника от 10 ноября 1845 года №1754 к господину начальнику губернии.
Господин исправляющий должность Вашего превосходительст­ва Подольский вице-губернатор
вследствие жалобы австрийских подданных купцов Лейбы Розенцвейга, Нуты Розенблита и Жванецкого третьей гильдии купца Блю­штейна, что заготовленный ими лес и галеры на реке Днестр 29 минувшего июля были вынесены водою и разброшенные по берегам этой реки, и что жители прилежащих к ней имений, воспользовавшись этим, присвоили себе это де­ре­во, предписать мне изволил 18 ав­густа №25481 немедленно распорядиться о возвращении этим ев­реям неправильно удерживаемой их собственности. Затем вторично его высокородие вследствие отношения Подольского и Брацлавского архиепископа Арсения, что авст­рийские евреи Лейба Броймар, Сруль Меер Годфрид и Янкель Годфрид вместе с жванецким евреем Тойлером Купером, созвав до десяти человек людей, напали на дом священника и церковнослужителей селения Бабшина и, отбирая лес, не только им принадлежащий, разнесенный водою реки Днестра, но овладели и лесом, приготовленным к постройке церкви, и при поисках своих нанесли обиду тамошнему священнику и дерзнули будто бы разрушить могилы мёртвых на кладбище, предписать изволил 15 сентября за №28383 разобрать это дело и, сделав обиженным удовлетворение, о всём представить подробное донесение.
Во исполнение таковых предписаний имею честь почтеннейше донести, как по удостоверении моему лично, оказалось, что выше поименованным австрийским купцам-евреям, собственно каждому принадлежащий лес, сплавленный из австрийского владения в местечко Жванец, чем они ежегодно промысел ведут, равно и галеры по случаю наводнения реки Днестра 29 минувшего июля были унесены водою, и жители набережных имений, воспользовавшись таким несчастием, половили это дерево и присвоили себе, то чтобы ино­ст­ранные купцы не лишились своей собственности, а вместе с этим под­держать промышленность, которая необходимо нужна для Российского края, на основании существующих правил в благоустроенном государстве, тот час приступил к отобранию неправильно присвоенного леса и галерей набережными людьми вверенного мне уезда, и при действии таковом открыть не испытанную мною цель у жителей села Бабшина, кои до такой степени решились характер свой унизить, что лес, уловленный ими на Днестре, решились зарывать в землю на своих усадьбах и даже на полях, и за отысканием по опознанному клейму каждый из купцов этих своё получил, а людей, у которых что отобрано, на уважение трудов, удовлетворено, чем одни и другие остались довольны.
Обстоятельство же, изложенное в данном прошении Подольскому и Брацлавскому архиепископу Арсению, священно- и церковнослужителями села Бабшина, дабы кто-либо делал нападение на дом того священника, нанесли обиду и наконец дерзнуть разрушить могилы мёртвых на кладбище, не подтверждается, даже дерева, хранившегося на церковной земле, никто не отбирал, причём имею честь возвратить список в отношении преосвященного.
Верно. Коллежский регистратор Рыбицкий».
Ось такий щасливий фінал цієї сумної та повчальної історії.